Смертоносные

В Средние века способностью царя Митридата оказалась наделенной героиня легенды — молодая женщина. Наиболее красноречиво ее история изложена в «Диалоге Плацида и Тимео».

Царь, страшась возросшего могущества Александра, приказал кормить одну из девушек, живших при дворе, ядовитой пищей. Выдержав все тяготы воспитания, она была облачена в соблазнительные одежды и украшения и отправлена Александру в качестве подарка. Великий полководец был готов поддаться ее чарам, когда его придворные мудрецы — Аристотель и его учитель Сократ — замечают присутствие яда в теле женщины. Александр не верит, поэтому решено устроить испытание: девушка целует двух рабов. Они тотчас же умирают, равно как и животные, до которых она дотрагивается. Девушку сжигают на костре. В других редакциях легенды яд передается через поцелуй, дыхание или половое сношение. И появлялись рубцы и шрамы.

Эта история, пользовавшаяся большой популярностью во 2-й половине XIII столетия, оставила заметный след в литературе. Она отражала не только страхи перед менструацией, но и ужас перед проказой, путь распространения которой оставался дилеммой для медицины. Некоторые врачи полагали, что проказой можно заразиться через половой контакт с менструирующей женщиной; другие думали, будто ребенок, зачатый в таких условиях, вероятно, станет прокаженным. И пусть историкам пришлось признать, что уровень распространения проказы в средневековом обществе был не столь велик, болезнь воздействовала на воображение достаточно для возникновения бесчисленных мифов. В ту эпоху удаление рубцов не проводилось.

Медики много знали об этом недуг е, но длительность инкубационного периода вводила их в заблуждение относительно причин. К несчастью для женщин, пробел в медицинских знаниях восполнила старая теория о передаче болезней половым путем. Гильом Коншский пояснял, что если прокаженный мужчина будет спать с женщиной, заразится не она, но ее следующий любовник. Причина виделась в следующем: женщина, обладая холодным телом, способна сопротивляться порче, заключенной в организме мужчины. Но гнилостная субстанция, перешедшая к ней от носителя болезни, может передаться ей при соитии, а затем перейти на половые органы второго мужчины. Другими словами, проказу считали венерической болезнью. Тогдашнее лечение рубцов не было эффективным.

Сходная симптоматика позволяла легко спутать этот недуг с настоящей венерической инфекцией, Chlamydia trachomatis. Казалось, женщины воистину не были подвержены проказе: возможно потому, что мужчины вели более подвижную жизнь и подвергались большему риску. Женщины, при постоянном контакте с инфицированным мужем, могли и вправду выработать сопротивляемость болезни. Отсюда число прокаженных женщин было ниже, чем прокаженных мужчин. Соответственно, женщин воспринимали как переносчиц, а не жертв недуга: так зародился миф о смертоносных любовных объятиях.